Чтобы видеть, глаза не нужны (Санкт-Петербургские ведомости)

Странная варежка, не видела прежде таких. С двумя пальцами – для большого и указательного, чтобы на курок нажимать. Она совсем новая, грубой бело-серой шерсти. Вожу пальцами по колючей поверхности, а ребята водят пальцами по прикрепленной табличке – читают по Брайлю: «Варежка связана учащимися школы К. Грота для бойца на фронт». Маленький символ войны, символ Победы...

Не ведаю, отчего эта варежка только одна, без пары, и почему так и не дошла до того, кому предназначалась. Сейчас она – экспонат школьного музея наряду с другими свидетельствами жизни школы военного времени. В сорок первом школу-интернат для слепых и слабовидящих детей № 1 имени К. Грота эвакуировали в Костромскую область. По записанным воспоминаниям одной из воспитательниц, Екатерины Владимировны Лимоновой, первая зима в эвакуации была особенно трудной. Почти не было хлеба, ели в основном мороженую картошку, дрожали от холода без валенок – зима была лютой. А из осажденного Ленинграда приходили страшные известия о гибели родных...

Чтобы как-то поддержать детей, отвлечь их от грустных мыслей, воспитатели и учителя решили занять их делом. Учиться было почти невозможно: не было ни брайлевских учебников, ни специальной толстой, плотной бумаги, на которой справа налево накалывают шилом буквы азбуки для слепых, а читают пальцами по выпуклым точкам, образующимся на обороте листа. Придумали использовать вместо бумаги старые газеты, проклеивая клейстером из картофеля для плотности. Стирали написанное, разглаживая листы и проклеивая вновь.

Помогали колхозу, на территории которого жили, – не хотели быть иждивенцами. Старшие школьники пололи, собирали урожай, малыши – лечебные травы, дикий шиповник. Обессиленным детям полезный шиповник и самим был бы очень кстати, но себе не оставляли – сдавали в колхоз, для фронта.

И еще – организовали небольшой оркестр, хор и выступали перед колхозниками. Екатерина Владимировна пишет в воспоминаниях, что в те дни, когда ребята давали концерты, сельский клуб был набит до отказа – люди приходили даже из соседних деревень. Незрячие дети ни танцевать, ни даже двигаться по сцене без посторонней помощи не могут, но у них, как правило, отличный музыкальный слух. И особая какая-то проникновенность и душевность в исполнении. Словно все то, что обычный, зрячий, человек старается выразить, прилагая к звукам мимику и жесты, эти дети, не видящие и оттого не знающие внешнего артистизма, выражают, прилагая к звукам душу...

Тогда про песни в исполнении незрячих ленинградских детишек говорили: «Они поют сердцем». В прошлом году после концерта перед ветеранами войны, в котором вместе с профессиональными артистами выступали и воспитанники школы Грота, они вновь услышали восхищение и благодарность: «Вы поете сердцем». Для многих людей, сидящих в зале, это оказалось куда важнее мастерского вокала профессионалов. Тогда и родилась в школе идея подготовить для ветеранов в юбилейный год не просто несколько концертных номеров – большую литературно-музыкальную композицию о войне и Победе...

Чтобы петь сердцем, надо чтобы в нем было то, что хочется сказать. Это мы видели войну хотя бы в кинохронике и на фотографиях тех лет. Увиденное, услышанное и прочитанное о войне совмещаются в нас сами собой. В лексиконе незрячих людей тоже есть этот глагол – «видеть», и употребляют они его не реже, чем все остальные. Только их видение того времени состоит не из кадров и картинок – из образов и ощущений, которые вызывает в них это слово: «война». И их образы и ощущения часто куда глубже, чем у зрячих. Чувствуешь это не в том, что они говорят, а в том – как.

Беседую с учениками 12-го «а» класса:

– Моя бабушка живет в Брянске, – рассказывает Анисья Шушпанова, – и я часто провожу у нее каникулы. Бабушке было в войну чуть больше десяти, и она вспоминала, как дети собирали в лесу веточки и ягоды, а потом складывали их горстками в определенных местах, чтобы информировать наших партизан о состоянии немецких войск. Горстка ягод – столько-то пушек, горстка веточек – столько-то танков... У бабушки был двоюродный брат – немой от рождения. Немцы поймали его и пытали, думали, что он партизан и молчит, потому что не хочет говорить. Они его в землю заживо закопали...

– Один мой прадед пропал во время войны без вести, другой дожил до восьмидесятых, но и с ним мы разошлись во времени, – говорит Сергей Чечнев. – И может быть, именно потому, что нет у меня родственников – живых свидетелей Победы, я так трепетно отношусь к людям, которые помнят войну. День Победы воспринимаю как праздник сокровенный, для души. В этот день я обычно покупаю несколько букетов и иду туда, где, знаю, собираются ветераны. Слушаю их рассказы о войне, и часто мне бывает трудно сдержать свои чувства... В соседний двор каждый год приезжает машина, оснащенная динамиками, – звучат военные песни, приходят пожилые люди с медалями, танцуют или просто слушают, сидят на скамейках вокруг... Мне нравится находиться среди них, в какой-то особенной – доброй, теплой атмосфере...

– Я живу с бабушкой, и у нас есть традиция: 9 мая мы всегда вместе с ней смотрим по телевидению концерт, посвященный Дню Победы, – говорит Мария Елисеева. – И я бы сказала, что именно через военные песни, через восприятие их, я чувствую, что такое война. Я написала большую «Былину о Войне войн», в которой попыталась выразить свое понимание того времени. Времени, в котором все соединилось – ужас и страдание, мужество и смелость, любовь и вера в Победу. Я писала ее, ориентируясь на «Слово о полку Игореве», поэтому назвала былиной. И напрямую обращаюсь в ней к людям моего поколения:

Вы откликнитесь на слово мое, сверстники,
Кто бы ни были вы, где б ни находилися!
Поклянемся же годину ту великую
Никогда не забывать, чтоб не случилася
Ни в какой земле подобная трагедия...

В каждой строке – тринадцать слогов, в каждом стихе – пять строк, перемножаем эти цифры и получаем – 65...

Идея поздравить ветеранов собрала вокруг школы Грота единомышленников. Многие песни композиции будут исполняться в сопровождении военных музыкантов – на предложение поучаствовать в проекте откликнулся духовой оркестр Санкт-Петербургского военного института МВД России. Очевидцы первой совместной репетиции говорят, что гости-военные были удивлены и восхищены талантом детей, их умением чувствовать музыку и работать с живым оркестром. Участвуют в проекте и воспитанники школы № 1 для глухих и слабослышащих детей Выборгского района.

Об этом сотрудничестве – особо.

Все началось с песни Шарля Азнавура «Вечная любовь». Это была первая попытка соединить на сцене творчество слепых и глухих детей. Одни, не имея возможности свободно двигаться, весьма одарены музыкально. Другие, не умея петь, обладают удивительной, очень проникновенной пластикой. А вместе – на стыке этих ограничений и способностей – возникает совершенно удивительное действие, в котором сплетаются воедино музыка и движение.

Володя Бабайцев не может видеть свою партнершу Алину Кривошееву, с которой они вместе исполняют песню «Война». А Алина не может слышать удивительный баритон Володи. Хотя она говорит, что знает: у Володи очень красивый голос – видит по глазам, эмоциям зрителей в зале.

Володя объясняет:

– Вот я дотронулся до руки Алины, и она поняла, что ей надо вступать жестовым пением – ее часть музыки. Вот вскинул голову от звука выстрела, которого она не слышит, и ей надо уронить букет от испуга... Конечно, можно посмотреть на все это, как на технологию общения. Но любая технология, даже самая современная (а Володя действительно «на ты» с техникой – работает системным администратором), может давать сбои. Поэтому на сцене для нас самое главное то, как мы воспринимаем партнера, как чувствуем его. Для меня, например, важен спектр тепла, который исходит от человека, находящегося рядом. И по этому теплу я могу отслеживать перемещения Алины, даже когда она находится у меня за спиной. А все остальное – как взять за руку, как пожать, как помочь друг другу на сцене, дополнить друг друга – это все происходит интуитивно...

Володя Бабайцев, тоже ученик 12-го «а», не только поет, он еще и талантливый звукорежиссер. Сочинения школьников, стихи, музыка и некоторые песни звучат фонограммой. И в том, что все записи сделаны очень качественно и профессионально, – Володина заслуга.

Слушаю детей, что и как они говорят, что и как поют, читаю их сочинения, смотрю на их рисунки войны, блокады, Победы – да, они, даже совсем незрячие, могут с помощью специальной технологии рисовать! И думаю о них совсем не так, как, наверное, надо было бы в данном случае. Не испытывая к ним чувства жалости. Да, обладать зрением и слухом – великое благо, но, возможно, эти дети не обделены природой, а награждены ею. Потому что, восполняя свои ограниченные возможности образами, пропущенными через душу, они много богаче, содержательней и интересней, чем мы, расплескивающие отпущенные нам блага бездумно.